<<<     ΛΛΛ     >>>   

Пауза.

Холодно здесь чертовски.

Яша. Не топили сегодня, все равно уезжаем. (Смеется.)
Лопахин. Что ты?
Яша. От удовольствия.
Лопахин. На дворе октябрь, а солнечно и тихо, как летом. Строиться хорошо.
(Поглядев на часы, в дверь.) Господа, имейте в виду, до поезда осталось всего сорок
шесть минут! Значит, через двадцать минут на станцию ехать. Поторапливайтесь.

Трофимов в пальто входит со двора.

Трофимов. Мне кажется, ехать уже пора. Лошади поданы. Черт его знает, где
мои калоши. Пропали. (В дверь.) Аня, нет моих калош! Не нашел!
Лопахин. Мне в Харьков надо. Поеду с вами в одном поезде. В Харькове
проживу всю зиму. Я все болтался с вами, замучился без дела. Не могу без
работы, не знаю, что вот делать с руками; болтаются как-то странно, точно чужие.
Трофимов. Сейчас уедем, и вы опять приметесь за свой полезный труд.
Лопахин. Выпей-ка стаканчик.
Трофимов. Не стану.
Лопахин. Значит, в Москву теперь?
Трофимов. Да, провожу их в город, а завтра в Москву.
Лопахин. Да... Что ж, профессора не читают лекций, небось все ждут, когда
приедешь!
Трофимов. Не твое дело.
Лопахин. Сколько лет, как ты в университете учишься?
Трофимов. Придумай что-нибудь поновее. Это старо и плоско. (Ищет калоши.)
Знаешь, мы, пожалуй, не увидимся больше, так вот позволь мне дать тебе на
прощанье один совет: не размахивай руками! Отвыкни от этой привычки -
размахивать. И тоже вот строить дачи, рассчитывать, что из дачников со временем
выйдут отдельные хозяева, рассчитывать так - это тоже значит размахивать...
Как-никак, все-таки я тебя люблю. У тебя тонкие, нежные пальцы, как у артиста,
у тебя тонкая, нежная душа...
Лопахин (обнимает его). Прощай, голубчик. Спасибо за все. Ежели нужно,
возьми у меня денег на дорогу.
Трофимов. Для чего мне? Не нужно.
Лопахин. Ведь у вас нет!
Трофимов. Есть. Благодарю вас. Я за перевод получил. Вот они тут, в
кармане. (Тревожно.) А калош моих нет!
Варя (из другой комнаты). Возьмите вашу гадость! (Выбрасывает на сцену пару
резиновых калош.)
Трофимов. Что же вы сердитесь, Варя? Гм... Да это не мои калоши!
Лопахин. Я весной посеял маку тысячу десятин и теперь заработал сорок
тысяч чистого. А когда мой мак цвел, что это была за картина! Так вот я,
говорю, заработал сорок тысяч и, значит, предлагаю тебе взаймы, потому что могу.
Зачем же нос драть? Я мужик... попросту.
Трофимов. Твой отец был мужик, мой - аптекарь, и из этого не следует
решительно ничего.

Лопахин вынимает бумажник.

Оставь, оставь... Дай мне хоть двести тысяч, не возьму. Я свободный человек. И
всЈ, что так высоко и дорого цените вы все, богатые и нищие, не имеет надо
мной ни малейшей власти, вот как пух, который носится по воздуху. Я могу
обходиться без вас, я могу проходить мимо вас, я силен и горд. Человечество
идет к высшей правде, к высшему счастью, какое только возможно на земле, и я
в первых рядах!

Лопахин. Дойдешь?
Трофимов. Дойду.

Пауза.

Дойду или укажу другим путь, как дойти.

Слышно, как вдали стучат топором по дереву.

Лопахин. Ну, прощай, голубчик. Пора ехать. Мы друг перед другом нос
дерем, а жизнь знай себе проходит. Когда я работаю подолгу, без устали, тогда
мысли полегче, и кажется, будто мне тоже известно, для чего я существую. А
сколько, брат, в России людей, которые существуют неизвестно для чего. Ну, все
равно, циркуляция дела не в этом. Леонид Андреич, говорят, принял место, будет
в банке, шесть тысяч в год... Только ведь не усидит, ленив очень...
Аня (в дверях). Мама вас просит: пока она не уехала, чтоб не рубили сада.
Трофимов. В самом деле, неужели не хватает такта... (Уходит через переднюю.)
Лопахин. Сейчас, сейчас... Экие, право. (Уходит за ним.)
Аня. Фирса отправили в больницу?
Яша. Я утром говорил. Отправили, надо думать.
Аня (Епиходову, который проходит через залу). Семен Пантелеич, справьтесь,
пожалуйства, отвезли ли Фирса в больницу.
Яша (обиженно). Утром я говорил Егору. Что ж спрашивать по десять раз!
Епиходов. Долголетний Фирс, по моему окончательному мнению, в починку не
годится, ему надо к праотцам. А я могу ему только завидовать. (Положил
чемодан на картонку со шляпой и раздавил.) Ну, вот, конечно. Так и знал. (Уходит.)
Яша (насмешливо). Двадцать два несчастья...
Варя (за дверью). Фирса отвезли в больницу?
Аня. Отвезли.
Варя. Отчего же письмо не взяли к доктору?
Аня. Так надо послать вдогонку... (Уходит.)
Варя (из соседней комнаты). Где Яша? Скажите, мать его пришла, хочет
проститься с ним.
Яша (машет рукой). Выводят только из терпения.

Дуняша все время хлопочет около вещей: теперь, когда Яша остался один, она подошла к нему.

Дуняша. Хоть бы взглянули разочек, Яша. Вы уезжаете... меня покидаете.
(Плачет и бросается ему на шею.)
Яша. Что ж плакать? (Пьет шампанское.) Через шесть дней я опять в
Париже. Завтра сядем в курьерский поезд и закатим, только нас и видели. Даже
как-то не верится. Вив ла Франс!.. Здесь не по мне, не могу жить... ничего не
поделаешь. Насмотрелся на невежество - будет с меня. (Пьет шампанское.) Что
ж плакать? Ведите себя прилично, тогда не будете плакать.
Дуняша (пудрится, глядится в зеркальце). Пришлите из Парижа письмо. Ведь я
вас любила, Яша, так любила! Я нежное существо, Яша!
Яша. Идут сюда. (Хлопочет около чемоданов, тихо напевает.)

Входят Любовь Андреевна, Аня и Шарлотта Ивановна.

Гаев. Ехать бы нам. Уже немного осталось. (Глядя на Яшу.) От кого это
селедкой пахнет?
Любовь Андреевна. Минут через десять давайте уже в экипаж садиться...
(Окидывает взглядом комнату.) Прощай, милый дом, старый дедушка. Пройдет
зима, настанет весна, а там тебя уже не будет, тебя сломают. Сколько видели эти
стены! (Целует горячо дочь.) Сокровище мое, ты сияешь, твои глазки играют, как
два алмаза. Ты довольна? Очень?
Аня. Очень! Начинается новая жизнь, мама!
Гаев (весело). В самом деле, теперь все хорошо. До продажи вишневого сада
мы все волновались, страдали, а потом, когда вопрос был решен окончательно,
бесповоротно, все успокоились, повеселели даже... Я банковский служака, теперь я
финансист... желтого в середину, и ты, Люба, как-никак выглядишь лучше, это
несомненно.
Любовь Андреевна. Да. Нервы мои лучше, это правда.

Ей подают шляпу и пальто.

Я сплю хорошо. Выносите мои вещи, Яша. Пора. (Ане.) Девочка моя, скоро мы
увидимся... Я уезжаю в Париж, буду жить там на те деньги, которые прислала
твоя ярославская бабушка на покупку имения - да здравствует бабушка! - а денег
этих хватит ненадолго.

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Мамочка какие чудесные деревья
Давайте продолжим вчерашний разговор
Господа
Какие же это англичане пищик