<<<     ΛΛΛ     >>>   

Или:

Елка сухая, Топор не берет, Милка скупая, Никак не дает.

Или:

Сколько леса испилила — Крепче дуба не нашла...

435

Наш анализ частушечных метафор по сборникам В. И. Симакова, Е. Н. Елеонской и 3. И. Власовой — А. А. Горелова показал, что центральным, наиболее часто встречающимся в них образом является сердце, в метонимиях — глаза. В эротических частушках основное место занимает фаллическая символика (с одной стороны: батожок, булавочка, буравчик, забобаха, иголочка, игрушка, инструмент, кол, колбаса, корешок, кукурузина, петушок, молоток, морковка, орудие, полено, погремушка, свекла, хрен, шишка и т. д., и с другой — бука, воронка, голубка, лунка, канарейка, киска, кунка, курица, корзина, корытце, кадочка с медком, окошечко, ракушечка, чернильница, ямочка и т. д.). Они могут быть в паре: корытце и боровок, клетка и попугай, воронка и соловей, чернильница и перо, ракушка и батожок.

Иносказательное замещение может быть развернутым: «Угодная земля — ниже пупа через поле чернозем-на полоса» или персонифицированным: «Тимоха (вар:. Васюта) с бородой». Самым распространенным поэтическим приемом в эротических частушках является метафорическое олицетворение. «Он» — растянулся на нарах, как порядочный мужик, прикуривает, идет сгорбатившись, танцует на дороге, идет в атаку, подошел к лунке попить, но ему не разрешили, мутить воду... «Она» — топит баню, ловит рыбу, отворяет двери, объелась колбасы...

Эротическое сравнение обычно входит в гиперболу или литоту, преувеличивая или преуменьшая размеры с целью создания комического эффекта: «Он» — с топорище, с оглоблю, как тарантас, больше сковородника, как дубина, трехпудовый, девятиметровый; стоит стрелой, хоть картошку им толки и т. д. Или с иголку, с булавочку, как у чайника рожок. «Она» — с решето, шире шапочки моей, шире колеса, от колодца до избы, в нее влезут две буханки и кусочек маленький; ее шапкой не покроешь, долгой ниткой не зашьешь, рукавицей не заткнешь; из нее выйдут брюки, хомут, седелко и узда. С другой стороны, она как изюмный пирожок, как корзиночка хороша, и т. д.

Частушки, будучи по времени возникновения самым поздним жанром фольклора, представляют «крайний предел» (по выражению П. А. Флоренского) народной песни, но тем не менее сохраняют связь с самыми

436

древними языческими ритуалами. Наши наблюдения над частушками во многом соотносятся с наблюдениями Б. А. Успенского над «заветными сказками» А. Н. Афанасьева1.

В частушках, как и в «заветных сказках», выделяется тематическая группа о священнослужителях («Как у нашего попа...» № 475—489) с не просто непристойными, но иногда даже кощунственными частушками (см., например, № 262 или 487). Видимо, к ним, как и к «заветным сказкам», применимы размышления Б. А. Успенского об анти-поведении (с. 119—121).

Б. А. Успенский говорит об архаичности символической образности эротических сказок и как пример приводит сказку № XXXII (фаллос, вырастающий до неба, в котором просматривается архаический образ мирового дерева). Примеры такого рода есть и в частушках: фаллос торчит из могилы (№ 534), им разгоняют в небе облака (№ 198).

Набор пищи в эротических частушках символичен: «сосиски», «горох» и «на яйцах пирог» (№ 385). Так же, как и в «заветных сказках», в эротических частушках прослеживается ассоциация фаллоса с богатством:

Я на тракторе работал, Деньги заколачивал, Рулевое колесо Хуем поворачивал. (№ 200)

Как и в сказках, в частушках сохраняются мифологические представления о coitus'e, что также отражается в параллели женский половой орган — золото (№ 284, 285) или золотое кольцо:

Я иду, она стирает,

Я давай ее просить.

Не подумайте плохого:

«Дай колечко поносить». (№5)

По Б. А. Успенскому, «гребень провоцирует плодоро-* дие, и это объясняет его сотношение о фаллосом» (с. 125). В нашем материале также встречаются уподобления фаллоса гребню, и один из самых убедительных

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Место хранения

Ана станить с малаком
Архангельская обл
Под задницей гладко