<<<     ΛΛΛ     >>>   

Однако отдельные аспекты концепции Хантингтона вызывают критические вопросы. Цивилизации существуют испокон века. Почему же только сейчас они бросают вызов мировому порядку? Хотя их роль и влияние действительно меняются, но оценка этих изменений зависит от позиции исследователя. Поэтому цель цивилизационной модели — прежде всего привлечь внимание западной общественности к тому, как все это воспринимается в мире.

Методология Хантингтона не нова. Еще в 40-х гг. ее использовал А.Тойнби. На взгляд Хантингтона, не­реальной является парадигма единого мира, где существует или в ближайшее время возникнет универсальная цивилизация. Очевидно, что люди ныне обладают, как и обладали в течение тысячелетий, общими чертами, которые отличают их от других существ. Эти черты всегда были совместимы с существованием множества разных культур. Довод о том, что сейчас появляется универсальная культура или цивилизация, принимает разнообразные формы, но ни одна из них не выдерживает даже беглого анализа, поскольку только всемирная власть способна создать всемирную цивилизацию, как в свое время римское могущество породило почти что универсальную цивилизацию, но только в ограниченных пределах древнего мира.

Итак, версия новой парадигмы теоретического осмысления и прогнозирования мирового порядка на рубеже третьего тысячелетия предложена научному, политическому и информационному сообществу. Отечественные оппоненты (А.С.Панарин, Е.Б.Рыжков-ский) С.Хантингтона отмечают, что тезис о грядущем конфликте цивилизаций скорее постулируется, нежели обосновывается. Возникает вопрос: почему же циви-лизационные конфронтации не имели места раньше, допустим, пятьдесят или сто лет назад? Речь может идти о возрастающем значении мировых цивилизаций в продолжающемся и чрезвычайно неравномерном всемирном процессе модернизации.

Западный регион по-прежнему является лидером мировой модернизации. Он уже вступил в постиндустриальную фазу. Тем не менее в западном типе общества накапливаются серьезные проблемы. Это и экология, и гипертрофированный культ потребления, и растущая примитивизация жизни в рамках массовой культуры. В незападных обществах на цивилизацион-ный фактор ложится еще большая нагрузка, ибо в странах запоздалой модернизации многое зависит оттого, насколько традиционные цивилизации и культуры способны в относительно короткий срок адаптироваться к изменениям, отобрать в самих себе современные ценности.

Возникает еще один вопрос: как же все-таки связана цивилизационная парадигма (идея плюрализма ци­вилизаций) с формационной парадигмой. Под последней имеется в виду любая концепция, признающая последовательность восходящих ступеней исторического развития. Иначе говоря,. каким образом могут быть связаны пророчества Хантингтона с концепцией перехода от индустриального общества к постиндустриальному, информационному? Можно ли утверждать, что фаза техноцентричная сменяется культуро-центричной?

Современный человек существует в двух измерениях, он, по слову АС.Панарина, гетерогенное образование. С одной стороны, это «почвенный» человек, носитель своей культуры и традиции, а с другой стороны, любой современный человек несет в себе мировые импульсы, импульсы всеобщего духовного производства, то есть выступает как всемирно-исторический индивид. Каждый из нас включает эти две «половины»: это и человек своей культуры, и всемирно-исторический человек.

Отечественные исследователи, в частности Е.Б.Рашковский, отмечают эвристическую ценность трех моментов в статье ХантингтоВо-первых, действительно, к настоящему времени прежние лидерские идеологии в мире истощены. Во-вторых, истощение идеологий приводит к высвобождению огромных со-циопсихологических энергий или, точнее, того неистовства, которое прежде формировалось и структурировалось идеологиями. В-третьих, в этой статье указывается на формирование особо напряженных узлов современного мира.

Цивилизация есть вполне оправданная, хотя и условная, единица трактовки истории, некий условный теоретический конструкт. Но этот конструкт выдается Хантингтоном за безусловную эмпирическую реальность. Хантингтон насчитывает в современном мире семь или восемь цивилизаций.

Е.Б.Рашковский критикует концепцию С.Хантингтона по трем позициям. Воспроизведем их.

Позиция первая: сложность внутреннего состава каждой из цивилизаций — какой бы наблюдатель ни очерчивал цивилизацию как понятие или как систему. В каждой из цивилизаций идет напряженная внутренняя борьба за господство над природными и людскими ресурсами, напряженная борьба за гегемонию в символической сфере — и не только в идеологических, но и в религиозных категориях. Весьма поучительный материал для размышления дает, скажем, история арабо-исламской цивилизации XX в. с ее внутренними раздорами.

Вторая позиция относится к внутренней динамике цивилизаций. Они обладают подвижностью, могут видоизменяться. Цивилизации находятся под воздействием западнических и почвеннических импульсов, ра­ционализма и традиционализма. На протяжении XVIII—XX вв. такое взаимодействие прослеживается как одна из определяющих характеристик культурной динамики в незападных обществах. Это можно сказать о России, Турции, Латинской Америке, Японии, Индии, Ближнем Востоке.

По мнению Е.Б.Рашковского, указанное взаимодействие противоположно направленных импульсов остается универсальным. Более того, с XIX в. оно даже сумело утвердиться в западной культуре в виде коллизии мондиализма и западоцентризма. Эта коллизия становится существенной частью глубинного самосознания западной цивилизации.

Третья позиция, обоснованная Е.Б.Рашковским, заключается в зависимости современной трактовки традиционной проблематики от политической конъюнктуры. Можно понять социоэкономические и психологические предпосылки религиозного фундаментализма и в исламском мире, и в православном, в индуизме и иудаизме.

Фундаментализм, если к нему присмотреться, чужд не только рационализму, но и традиционализму, ибо он не приемлет традицию в ее исторической изменяемости и данности. Он пытается утвердить традицию как нечто харизматически измышленное, закрепить традицию рациональными средствами. В этом смысле фундаментализм не консервативен, а предельно радикален.

С. Хантингтон спорит с концепцией «Конца истории» Ф. Фукуямы. В обеих работах, по мнению отечественного ученого В-П.Цымбурского, прозрачны знаки времени: спорящие идеологии состязаются в оспариваний классического имиджа «открытого общества», оба, можно сказать, закладывают мины сразу и под Поппера, и под Шпенглера с его «безграничностью» устремлений романо-германства. Фукуяма опровергает открытость своей цивилизации будущему, славя либерализм без альтернатив, который выпал из истории и нуждается в ней не больше левистроссовских индейцев. С.Хантинггон же опровергает ее космополитическую открытость осваиваемому ею миру, призывая Евро-Атлантику на вершине ее могущества признать неуниверсальность своих ценностей, вобрать в свои структуры культурно близкие себе народы и защищать эти ценности остальных именно как свои, а не как всемирные.

Литература

Гаджиев К.С. Политическая наука. М.: 1994 Глобальные проблемы и общечеловеческие ценности. М.: 1990

Данилевский Н.А. Россия и Европа. М.: 1991

 <<<     ΛΛΛ     >>>   

Цивилизации выделяются
Техника это последняя любовь человека
Не орудие может ли техника относится к жизни духа какие стадии выделяет в истории человечества н
От дионисийского безумия можно излечиться только через силу аполлонову
Однако чем дальше продвигается информационных общество