Пиши и продавай!
Пиши и продавай! |
|
>
Муриан И. Ф. О применении термина "Классика" к искусству Востока(на примере искусства Непала и Индонезии) О специфике какого-либо искусства можно говорить тогда, когда известно его окружение, фон, на котором это искусство выделяется. Если речь идет о специфике восточного искусства в целом, то оно не столько выделяется на каком-то фоне, сколько симметрично противопоставляется искусству западному. В таком случае необходимо оговорить саму возможность сравнения двух сторон, иначе появится весьма реальная опасность потерять главный смысл предпринимаемого анализа. Постановка вопроса о своеобразии (или специфике) тех или иных явлений исключает два полярных подхода: когда считается, что западное и восточное искусства не имеют никаких общих позиций, и — при противоположном подходе — когда развитие западного и восточного искусства представляется единым потоком истории мирового искусства. Мы придерживаемся промежуточной точки зрения, при которой обе стороны в нашем сознании занимают самостоятельное место, но лишь как крайности, как сильно разведенные части одной общечеловеческой культуры. Только в этом случае можно вводить в анализ такие понятия, которые применимы для обеих сторон как общий (и общепонятный) вывод даже из очевидно неодинаковых явлений. Обычно такие понятия появляются в искусствоведческих работах сами собой, спонтанно, когда фиксируется не столько само явление, сколько характер и сила эстетического впечатления. Закрепленные в особых терминах, эти понятия предполагают прямые аналогии или хотя бы приблизительное совпадение с терминами оппозиционной культуры, которые нередко обнаруживаются при переводе теоретических работ с восточных языков на западные (европейские). Но временами (и даже часто) европейские термины не находят себе места в восточных высказываниях об искусстве. Самое естественное и самое распространенное применение слова «классика» к искусству Востока основано чаще всего на понимании этимологического смысла этого слова как примерного высокого образца (любого из многих объектов определенной, высоко ценимой группы — класса). Определение «классические произведения искусства» может относится ко всем эпохам, ко всем видам искусства и ко всем художественным центрам, где такие образцовые произведения создавались. Но существует область, по отношению к которой европейское слово «классика» имеет особое значение, рождающее в представлении европейца (или любого человека, хорошо знакомого с историей европейского искусства) образы греческой скульптуры античного периода, а также других видов греческого искусства, таких как архитектура, настенная живопись, вазопись, изделия из бронзы, серебра, золота и др. Определение античности как классики стало почти аксиомой в истории европейской культуры. «Почти» потому, что классическими называют произведения и в другие времена истории, особенно когда в искусстве, в частности в скульптуре, наблюдаются (как самые характерные) черты, повторяющие наиболее общие особенности античной скульптуры, а именно: наличие канона в виде заданной пропорциональности, естественность и жизненность телесного строения, спокойное величие общего облика, самодостаточная замкнутость внутреннего движения и соотношения частей скульптуры, открытость и широта энергетического потока высокой духовности, исходящей от законченного и цельного образа. Под словом «классика» понимается не только определенная образцовость явления искусства для своего времени, но и какое-то изначальное основание, просвечивающее собой все позднейшие пласты меняющегося и удаляющегося от своего истока искусства. Еще в 1925 году в своей ранней и не совсем завершенной статье О. Фрейденберг' сделала схематично-образный набросок перспективы развития европейской культуры от античности до реализма конца XIX века, усматривая в этом развитии процесс истаивания, распыления первоначального цельного явления, обладавшего огром ным запасом потенциальной энергии. Реализм О. Фрейденберг рассматривала как последний, достаточно бессильный отблеск когда-то мощного явления искусства античности с его грандиозно обобщающей мифологией. Память об античных достижениях мысли питала европейские умы при всех поворотах истории — в позднем христианизированном Риме, при Каролингах, в романике и готике, в итальянском Ренессансе, в явлениях барокко, классицизма, в классицистических мотивах русского искусства «серебряного века», наконец, в ложном классицизме советской архитектуры и монументальной живописи 30-х и 50-х годов. Напомним также о том, что системы античной философии легли в основу всей позднейшей европейской мысли, включая и христианскую теологию и схоластику, утопические проекты известных гуманистов, европейскую юриспруденцию, да и сами принципы научной мысли, сказавшиеся на позитивистских подходах к миру как в естественных, так и в гуманитарных науках (как, собственного говоря, и в художественном реализме XIX века). Конечно, между культурой Европы в целом (как центрально-западной, так и северо-восточной ее частей) и одним из ее важнейших узлов — античной культурой (от искусства этрусков до эллинизма) — лежит определенная дистанция, исключающая прямые совпадения. Однако и в XX веке (при всех обструкциях этого времени) европейцы не могут отказаться от греко-римской культуры как своей прародины. Поскольку термин «классика» почти синонимичен названию античной культуры, приходится согласиться, что этимологическое происхождение этого термина от понимания класса как постродового деления населения на группы («классы») с особым выделением значения первого, высшего класса, имеет для научного употребления этого термина в европейской истории культуры особый, неповторимый смысл. Может ли он иметь такое же значение по отношению к культуре неевропейского региона? Естественно, сразу же напрашивается отрицательный ответ. Но не следует спешить. Во-первых, не надо забывать расширительного значения слова «класс» (и «классика»), подразумевающего образцовость и высшее достижение. И то, и другое обязательно присутствует в любом искусстве Любого региона. Именно в этом смысле слово «классика» («классический») и употребляется в общих европейских трудах по искусству восточных стран. Со вторым, связанным с античностью, значением слова «классика» дело обстоит сложнее. Нельзя просто игнорировать наличие именно европейского античного образца в общеупотребительном значении слова-термина «классика». Употребление слова «классические» (возникшее в античное и утвердившееся в постантичное время) по отношению к памятникам глубокой древности как Востока, так и Запада, очень условно; оно предполагает перенесение классификационных (с корнем «класс»!) поздних принципов на произведения уникально-собирательных древних культур, сила которых таилась во включении всех возможных слоев тектонически-изобразительных искусств в один центр (синтетизм древних памятников). Все близлежащие (по территории так же, как и по времени) грандиозные сооружения были не образцами, а естественно вырастающими из всей жизни общества (государства) художественными явлениями. Поскольку своими корнями древнейшая культура Европы явно переплетена со всем остальным древним миром, включая и Азию, и Африку, все вышесказанное можно было бы отнести и к азиатской древности. Это значит, что определение отдельных древних памятников и произведений как «классических» возможно, но лишь условно и в той мере, в какой оно употребляется в европейском искусствоведении по отношению к произведению так называемого «высокого класса». На этом можно было бы и остановиться в рассуждениях о применимости слова «классика» к искусству Востока, если бы не одно обстоятельство. В Европе высшей и глубочайшей выразительницей античной классики, помимо философии, была скульптура (и вместе с ней архитектура). Именно ее каноны (подражание им) дольше всего удерживались в европейской скульптуре (вплоть до садово-парковой скульптуры типа «девушки с веслом»). Греческая скульптура высокой классики (V в. до н. э.) венчает собой подъем в развитии древней средиземноморской культуры и открывает путь особого европейского художественно-образного видения. Высокое искусство итальянского Ренессанса, без всяких обиняков названное Г. Вельфлином «классическим», только подтвердило общность русла развития западноевропейского искусства. Иначе рисуется путь восточных культур. В самой основе самостоятельно развивающегося восточного искусства нетрудно разглядеть все те же классически-гармоничные, благородные, одухотворенные формы воспеваемого человеческого образа во всей его теплой и живой телесности. Достаточно вспомнить стоящих донаторов у входа в пещерный буддийский храм (чайтья) Карле I века до н. э., знаменитых лесных якшинь в воротах ступы в Санчи (III—I вв. до н. э.), матхурские образы из красного песчаника (II в. н. э.), а позже индуистские и буддийские скульптуры из Сарнатха (IV— VI вв. н. э.) и множество других прекрасных фигур из камня и бронзы как в Индии, так и за ее пределами. Лучшие из скульптур принадлежат мастерам индийского государства династии Гупта (IV—VI вв. н. э.). Свет их духовного сияния облагородил и поднял на высоту безупречно сгармонизированного мастерства каменную и бронзовую скульптуру ряда близлежащих и более отдаленных государств. Любая из самых общих характеристик (не раскрывающих конкретное содержание образов), данная классической скульптуре Европы И. Винкельманом, Г. Вельфлином, Б. Виппером, может быть спокойно отнесена и к образам гуптской пластики, отчего мы и позволяем себе восхищаться ею именно как классикой. Таким образом, в совершенно разное время (с разницей в целое тысячеление — V в. дон. э. и V в. н. э.) и на разной культурной основе (Греция и Индия) создается однотипный образ одухотворенного человека в совершенной телесной гармонии, по отношению к которой у европейского исследователя вырывается восторженное слово «классика». Греческая культура была результатом контакта европейского Средиземноморья с африканскими и азиатскими культурами. Так называемый Древний Восток (в данном случае имеются в виду соседствующие с Европой государства Двуречья и Египет) оказался колыбелью и одновременно кладовой новой европейской цивилизации, начавшейся с классической Греции. Результатом исхода греческой классики было искусство Рима (и эллинизм, что очень важно для обратного наведения мостов из Европы в Азию), после чего через варваризацию аристократической древности и трудные поиски духовности классика вновь всплывает в психологически усложненных образах христианизированной мифологичное™ искусства Ренессанса. Родившись в Италии, дух возрождения классической учености и аллегорической гуманности прорастает и мужает в странах Западной и Центральной Европы, образуя комплекс так называемого Северного Возрождения. Гражданственность и индивидуализация интимных чувств приближают самую общую основу классики к конкретности выражения местного народно-национального характера. К этому процессу присоединяются страны Восточной Европы. Так формируется единое европейское искусство нового, по существу уже нашего, времени — искусство Запада, которое уходит в сторону от единой когда-то традиционной линии развития так называемого Древнего Востока. На примере искусства непала |
|
|
|
|
