Пиши и продавай!
как написать статью, книгу, рекламный текст на сайте копирайтеров

 ΛΛΛ     >>>   

>

Арсеньев Н. О духовной и религиозной традиции русской семьи

1

Всякая культурная и духовная жизнь и народа и отдельной личности должна в значительной мере рассматриваться, как динамическая традиция, т. е. как духовное оплодотворение предшествующим и творение новых ценностей, как претворение в жизнь, в новых формах жизни, некоторых основных, исконных вдохновений. Это в достаточной степени очевидно и подтверждается действительностью на каждом шагу, но об этом часто забывают.

Особенно значительное - и основоположное - проявление этого живого потока динамической традиции есть жизнь семьи, культурная и духовная, переходящая из поколения в поколение. В тишине, незаметно, неслышно совершается здесь великое дело не только передачи культурных и духовных ценностей, но и творческого воздействия одного поколения на другое (и - это еще важнее - личности на личность), "духовного оплодотворения", рождения и образования новой личности, т.е. решающего, творческого элемента в общем потоке культурной и духовной жизни.[1]

То, что производят семена воспитания, получаемого в недрах семьи, т. е. приобщение ребенка к духовным ценностям, которые, так сказать, "сеются" в его душу, в большинстве случаев несравнимо по глубине и силе со всеми последующими воздействиями в жизни. Огромное значение семьи в духовной и культурной истории отдельного человека и народа настолько ясно, что на доказательство этого не стоит тратить времени. Интересно, однако, остановиться на том, как это значение проявляется, какие различные формы принимает этот поток динамической духовной традиции, текущей через семью (иногда, конечно, эта динамика замирает и "соль" духовная теряет свою силу, остается форма, но жизнь отлетает. Это - как мы знаем - бывает повсюду - и в жизни семьи, и в обществе, как и в жизни отдельной личности).

Творческое воздействие происходит - повторяю - в глубинах духа, в тишине, едва заметно. Недаром пришествие и действие Царства Божия сравнивается в Евангелии с незаметным действием закваски, положенной ("скрытой") в "три меры муки, покуда не вскиснет все", или с зерном горчишным, меньшим всех семян, которое однако, упав в землю, вырастает в большой куст, выше всех злаков, так что птицы небесные гнездятся в нем (Мф 13. 32-33). Эти евангельские мысли в сильной мере вдохновили, напр., идеи Хомякова по философии истории.[2]

В тишине совершаются величайшие творческие воздействия и созревания - конечно, не только в пределах семьи, но ничто не может сравниться с духовным воздействием матери (иногда той, которая заменяет мать) на душу ребенка. Это средоточие лучей ласки и любви на душу маленького ребенка создает такую благодатную атмосферу творческого влияния и роста, которая часто может решающим образом действовать на всю последующую жизнь. Основные предпосылки и вдохновляющая сила идеала христианской семьи в русской духовной традиции сходны с вдохновляющей силой такого же идеала на Западе, ибо вытекают из того же источника - христианского благовестил и проповеди об освящении всей ткани жизни через воплощение Сына Божия. "Едите ли, пьете ли - все делайте во славу Божию". Брак есть таинство единения двух лиц, освящаемого параллельно с мистическим единением Христа с Церковью. Есть особое достоинство, особые дары и призвание, особый вид служения у разных членов семьи. Идеал жены и матери, женщины-христианки нарисовал апостол Петр в знаменитом месте своего 1-го Послания (3. 4) о "сокровенном внутреннем человеке в нетленной чистоте кроткого и молчаливого духа".

Как вся жизнь наша, так и жизнь семьи есть вместе с тем, с точки зрения христианского миросозерцания, и место духовного роста, место приготовления нашего к той высшей цели, к той Вечной жизни, к которой мы все идем и которая предносится нашему взору, освящает все наши земные отношения. "Всякое отцовство на земле" освящается прообразом Небесного Отца ("Преклоняю колена мои пред Отцом Господа нашего Иисуса Христа, от Которого именуется всякое отцовство на небесах и на земле..." - пишет апостол Павел (Еф 3. 14-15).

При основном единстве евангельского идеала христианской семьи в Православном Восточном и в Западном христианстве, мы имеем, однако, многообразие форм и проявлений, в которых эта жизнь христианской семьи нашла свое выражение, при чем народное, этнографически и исторически обоснованное, сыграло также большую роль. Но при всем многообразии этих культурных и национальных элементов можно говорить, как мы видели, о неком обще-христианском идеале, который творчески претворил этот метериал народных обычаев и преданий и доныне часто предносится повседневной действительности как некая вдохновляющая и облагораживающая сила. Нас интересуют здесь особенно духовные и культурные ценности, которые культивируются и передаются в русской семье. Из сказанного ясно, что, когда мы касаемся духовных высот русской семейной жизни, вытекающих из ее евангельского вдохновения, мы вместе с тем встречаемся здесь с явлениями, аналогичными высотам христианской семейной жизни и на Западе.

2

Человек слаб и недостоин морально, но живет духовно из идеала, который выше его. И этот идеал самым уже существованием своим нередко влияет на его жизнь. На это явление в отношении к жизни русского народа нередко указывал Достоевский. Это, конечно, - обще-человеческое явление.

Православная Церковь, явилась, как известно, в высокой степени источником религиозного вдохновения и моральной силы для русского народа,[3] была его воспитательницей. Различные силы и устремления русского народа, часто хаотически мятущиеся, нашли в ней свое обуздание и просветление. Православная Церковь учила его трезвению духовному и мужественному подвигу, просветляющему жизнь. В действительности жизнь народная весьма часто была не на высоте, но сложился идеал духовною благообразия, который влиял на жизнь и нередко и осуществлялся в жизни - в самых различных слоях народа. Он недаром закреплен в ряде образов у русских великих писателей, которые умели подглядеть жизнь, увидать иногда ее питающие силы. Таков, например, образ старухи Тихоновны в замечательном отрывке задуманного Толстым романа "Декабристы", полный истовости и подлинного и смиренного достоинства, или этот Некрасовский "Влас":

"Полный скорбью неутешною,

Темнолиц, суров и прям,

Ходит он стопой неспешною

По селеньям, городам..."

(строки, от которых приходил в восторг Достоевский).

В древне-русском, да и в позднейшем благочестивом русском семейном укладе этот идеал освящения жизни находил свое особенно яркое выражение в родительском благословении, которое стоит как бы в центре жизни семьи. Известны эти "зачины" многих русских былин.

"Не сырой дуб к земле клонится,

Не бумажные листочки расстилаются:

Расстилается сын перед батюшкой,

Он и просит себе благословенъица:

 ΛΛΛ     >>>   

Матушке в резвы ноги
Культурология Арсеньев Н. О духовной и религиозной традиции русской семьи 12 благословения
Культурология Арсеньев Н. О духовной и религиозной традиции русской семьи 13 словона
Культура, наука Арнольд В.И. Псевдонаучные и математические эпидемии XX века

сайт копирайтеров Евгений