ΛΛΛ     >>>   

Ахапкин Д.Н., Бурыкин А.А. Монументы и архитектурные объекты как исходная ситуация для текста анекдота:
к проблеме межвидового текстопорождения в культуре

Санкт-Петербургское философское общество

Анекдот как феномен культуры. Материалы круглого стола 16 ноября 2002 г. СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2002. С.55-60

[55]

Героем анекдота может быть кто угодно — обезличенный персонаж, персонаж, маркированный по профессиональному или этническому признаку (продавец, чукча), исторический или политический персонаж. Почти невероятна ситуация, когда в качестве героя анекдота выступает литературный персонаж — кроме, пожалуй, известного поручика Ржевского, анекдотические похождения которого не имеют ничего общего с сюжетом пьесы или фильма, где фигурирует упомянутый поручик, примеры привести трудно. В равной мере очень трудно представить себе анекдот, героями которого были бы персонажи какого-либо живописного произведения, хотя в художественной литературе встречается мотив оживления живописного полотна (ср. хотя бы у А. Ахматовой в «Поэме без героя» прозаическая заставка «Путаница оживает, сходит с портрета…»). На этом фоне достаточно парадоксальным выглядят анекдоты, представляющие собой сюжетную словесную интерпретацию локального скульптурно-архитектурного текста. Под скульптурно-архитектурным текстом мы понимаем некий комплекс произведений скульптуры, обычно включающий более чем один монумент-памятник историческому лицу, и прилегающий к нему комплекс архитектурных объектов, имеющий определенную функциональную предназначенность, которая и обыгрывается в словесном тексте анекдота. Разумеется, наименование «текст» в совокупности монументов и строений является метафорой, поскольку ни смыслового, ни художественного единства эти комплексы не составляют, что весьма рельефно обозначится далее. Смысловые связи между объектами как раз и устанавливаются в процессе порождения текста анекдота, который приобретает поразительный для словесного жанра анекдота статус — он как бы объединяет скульптурные и архитектурные объекты в единую композицию наподобие сцены из спектакля, живописного произведения или единого многообъектного скульптурного произведения. Вполне возможно, что анекдоты подобного

[56]

рода могут существовать в любом городе или даже городском районе.

Петербургские тексты.

1. Памятники Кутузову и Барклаю де Толли у Казанского собора. Интерпретация текста. Барклай де Толли держит руку возле живота: «Живот болит!» Кутузов указывает жезлом на здание на противоположной стороне: «Вот аптека!». — на противоположной стороне в доме на углу Невского и Большой Конюшенной улицы с давних пор помещается аптека.

2. Памятник Петру I на Сенатской площади — «Медный всадник», на Исаакиевской площади — памятник Николаю I. Интерпретация текста. — Правнук прадеда догоняет, да Исаакий мешает (последние слова в вариантах анекдота отсутствуют).

3. Памятник Петру I на Сенатской площади — «Медный всадник», памятник Ленину у Финляндского вокзала — «Броневик». Расположенные с двух сторон Невы, хоть и сдвинутые по отношению друг к другу памятники давно стали героями анекдотов и рассказов. Вот один из них. Интерпретация текста: Вот как правители обустраиваются и государством управляют: Петр сидит на коне, за спиной у него Исаакиевский собор, как оплот православия, с одной стороны Адмиралтейство, корабли строить и с миром торговать, с другой — Сенат и Синод, государством управлять, а рукой он указывает на Университет и Академию наук — вот куда нужно стремиться. Ленин влез на броневик, с одной стороны у него райком партии и тюрьма «Кресты», неугодных сажать, с другой — Артиллерийская академия, обороняться, за спиной — вокзал, чтобы, если что сбежать, а указывает он на Большой дом (здание управления КГБ — ныне ФСБ) — «все там будете!».

Московский текст.

В Охотном ряду памятник Ивану Федорову, на Лубянской площади памятник Ф.Э. Дзержинскому: Интерпретация текста — Иван Федоров: «Вот, книгу печатаю!». Ф. Дзержинский, стараясь заглянуть ему через плечо: «А ну, что это у тебя там?»

Киевский текст.

Группа памятников, которые будут названы ниже, и городские здания в разных точках центральной части Киева. Интерпретация

[57]

текста. Стоит Пушкин, грустный и печальный: «Плащ украли…». Напротив Пушкина стоит Тарас Шевченко с узелком за спиной, — там плащ Пушкина, — и думает: «Куда бы его деть?» Богдан Хмельницкий указывает булавой Тарасу Шевченко в направлении, где находится рынок: «Как куда? Конечно, на рынок!». Напротив Богдана Хмельницкого стоит Дзержинский (или Котовский) и указывает рукой на здание МВД (или КГБ): «Нельзя! Вон туда попадешь!» Имеется продолжение этого текста, повествующее еще об одной возможности для Тараса Шевченко пристроить плащ Пушкина, но эта возможность также чревата угрозами, проистекающими из государственного учреждения (заключительную часть текста и некоторые подробности его автор не запомнил).

Одесский текст.

Памятник участникам восстания на броненосце «Потемкин» носит в Одессе неофициальное название «Копейка». Интерпретация текста: Первый матрос, останавливая других жестом руки: «Братва, стой! Гляди — копейка!». Второй, выглядывая из-за его плеча: «Точно, копейка!». Третий, отмахиваясь рукой: «Брехня! Не может быть!». Четвертый, пытаясь отстранить третьего: «Ну-ка, ну-ка, пустите меня посмотреть, это моя, наверное!» и т.д.

Магаданский текст.

Словесная интерпретация текста — В Магаданской области (на Колыме) не пьют четыре человека. — Кто? — Те, которые стоят на фронтоне театра. Исходная ситуация: на фронтоне Магаданского театра установлены четыре лепные человеческие фигуры. Скульптуры и скульптурные композиции установлены в Магадане также и в Парке культуры и отдыха, но число этих фигур едва ли могло быть известно магаданским жителям, кроме того, оно явно превысило бы число потенциальных трезвенников… Данный анекдот вошел в художественную литературу о Магадане 1950-х годов. Время его появления, несомненно, связывается со временем строительства театра — рубежа 1940-х — 1950-х годов.

[58]

 ΛΛΛ     >>>   

Интерпретация текста
Агостон Ж. Теория цвета и ее применение в искусстве и дизайне книги искусство