<<< ΛΛΛ >>>
Речь идет о большой эпопее, которую я и пытался воскресить
в нашей детской словесности через семьдесят лет после «Конька-горбунка».
Чувствуя, что ее прежние формы, выработанные деревенско-дворянской культурой,
уже давно не соответствуют психике наших ребят, я строил все свои «крокодилиады»
на основе бойких, быстро сменяющихся, урбанистических, уличных ритмов,
избегая монотонной тягучести, которая свойственна деревенскому эпосу.
Вырабатывая форму «Крокодила» (1916), я пытался всячески
разнообразить фактуру стиха в соответствии с теми эмоциями, которые
этот стих выражает: от хорея переходил к дактилю, от двухстопных стихов
– к шестистопным.
Такая подвижность и переменчивость ритма была для меня четвертой
заповедью.
Пятая заповедь для детских писателей – повышенная музыкальность
поэтической речи.
Замечательно, что киники всегда музыкальны. Их музыкальность
достигается раньше всего необыкновенной плавностью, текучестью звуков.
Дети в своих стихах никогда не допускают того скопления согласных,
которое так часто уродует наши «взрослые» стихи для детей. Ни в одном
стишке, сочиненном детьми, я никогда не встречал таких жестких, шершавых
звукосочетаний, какие встречаются в некоторых книжных стихах. Вот
характерная строка из одной поэмы для детей:
Пупс взбешен…
Попробуйте произнести это вслух! Псвзб – пять согласных подряд!
И взрослому не выговорить подобной строки, не то что пятилетнему ребенку.
Еще шершавее такая строка некоего ленинградского автора:
Вдруг взгрустнулось…
Это варварское вдругвзгр – непосильная работа для детской гортани.
И больно читать ту свирепую строку, которую сочинила одна
поэтесса в Москве:
Ах, почаще б с шоколадом…
Щебсш! Нужно ненавидеть ребят, чтобы предлагать им такие языколомные
«щебсши». Не мешало бы сочинителям подобных стихов поучиться у тех
малышей, которым они царапают горло своими корявыми щебсшами. Стоит
только сравнить два стиха: один, сочиненный ребенком, – «Половина утюга»,
и другой, сочиненный взрослым, – «Ах, почаще б с шоколадом», чтобы увидеть
колоссальное превосходство трехлетних. В «Половине утюга» на семь слогов
приходится всего шесть согласных, а в стишке о шоколаде на восемь слогов
целых двенадцать согласных.
Конечно, создавая столь благозвучные строки, ребенок заботился
не об их красоте, а только о том, чтобы ему было легче выкрикивать их,
но именно благодаря этому они так мелодичны и плавны.
Любопытна в этом отношении та переработка стихов, которую
незаметно для себя производит ребенок. Она вся направлена к тому, чтобы
придать «шершавому» стиху максимальную плавность. Мой знакомый двухлетний
мальчик очень любил почему-то стихотворение Пушкина «Черногорцы? что
такое?» – и декламировал это стихотворение так:
Тетеготи? то такое? –
то есть устранял все согласные, тормозящие плавное течение
стиха. Конечно, и тут сказалась не эстетика, а неразвитая гортань, но
ведь именно для этой гортани мы и должны писать свои стихи.
Вы только вслушайтесь в ту благозвучнейшую хореическую песню,
которую пела, танцуя, девочка Витя Раммо, еще не достигшая двухлетнего
возраста:
<<< ΛΛΛ >>>
Какое счастье Ребенок добирается до правильногопроизношения слов столь же сложным Какой нибудьритмической работой артелью колодец Ребенок сампридаст непонятному слову желательные образ Так же поступает ребенок известно превращая
|